Мы пообщались с Владимиром Леонидовичем и узнали его мнение о кадровой проблеме в СМИ и о том, в каких условиях предстоит работать тем, кто только приходит в профессию.
Оцените, пожалуйста, как сейчас складывается ситуация с журналистскими кадрами? Что происходит в профессии?
Основные тренды такие. С одной стороны, негативная селекция кадров. Низкие зарплаты приводят к тому, что грамотных журналистов остается все меньше. Как пытаются решать кадровую проблему? При помощи аутсорсинга: верстка, корректура, другие работы на стороне выполняют за меньшую оплату. Сейчас проще привлечь человека, который сделает работу по договору, или внештатников-пенсионеров. В то же время на подъеме — школы юных журналистов. Реализуются разные проекты наподобие «Топ контент». Их организаторы понимают, что главное — это энергия и настроение, которые молодые люди привносят в работу редакции.
С другой стороны, мы видим, что многие начинающие журналисты имеют недостаточную квалификацию: не могут сформулировать лид, слабо разбираются в жанрах. В этом кроется ответ на вопрос, почему они выбирают для себя работу в соцсетях. Молодежь уверена, что, приходя на эту площадку, она получит гораздо больше, чем в традиционных СМИ, и в более сжатые сроки.
Другой тренд — журналисты, не только молодые, но и уже опытные, боятся крупных планов: боятся снимать крупные планы, беседовать с людьми, но главное — боятся отказов. Это становится серьезной проблемой, особенно для районного уровня.
Как считаете, есть решение? Можно ли привлечь молодежь, которая поголовно мечтает стать блогерами, в серьезную журналистику?
Я недавно писал об этом колонку «Быть в кадре». Она о том, что молодым людям, конечно, хочется быть звездами. История одного из учеников Школы юных журналистов, которую мне рассказали знакомые, только подтверждает это. У ребенка спрашивают: «Чего ты хочешь?» В ответ: «Хочу быть в кадре». «О чем будешь рассказывать?» — «Да неважно, главное, чтобы в кадре».
Да, это свойство юности — хочется быть известным. Но как привлечь ребят в серьезную журналистику? Никак. Серьезных людей может привлечь только повышение зарплаты. Пока непонятно, произойдет ли это в каких-то отдельных сегментах. Если ты эксперт высокого уровня или редактор, то да, доход есть. Но если пока находишься в начале пути, то здесь все не так оптимистично.
Детей мы никак не убедим. Можем только показывать им привлекательные стороны нашей профессии. Например, объяснить, что есть много блогеров, которые почти одинаково рассказывают об одном и том же, а эксперт, который действительно чего-то достиг, имеет больше возможностей, чем остальные. Его конкурентное преимущество очевидно. Он, возможно, не так известен, но имеет больший успех с точки зрения устойчивости в профессии и востребованности, может быть, даже зарплаты, карьерной лестницы. Это ведь, согласитесь, интереснее, чем вечная молодость и эпатажность.
Иными словами, нужно искать положительный пример, учить детей видеть то яркое и увлекательное, что есть в профессии журналиста, давать им дополнительное понимание. Даже если они не захотят пополнить ряды наших коллег, то мы, как минимум, можем сформировать из них свою будущую аудиторию.
Сегодня в российских СМИ происходит серьезная ротация кадров, и зачастую она не в пользу молодежи, приходящей в редакцию. Как вы оцениваете качество и актуальность образовательных программ? Согласны ли с мнением, что журфаки не поспевают за стремительно меняющейся повесткой в медиа и нередко готовят специалистов вчерашнего, а не завтрашнего дня?
Я не могу считать себя большим специалистом, который квалифицированно рассуждает о том, что происходит в вузах, но у меня есть ощущение, что ситуация на журфаках сейчас напоминает ситуацию в редакциях. С одной стороны, там много преподавателей уже пожилого возраста, склонных рассматривать журналистику исключительно как тексты, работать с жанрами, а с другой — в последние годы в вузы часто приходят молодые педагоги, которым интересно работать в онлайне, в соцсетях, изучать короткие форматы. А чего не хватает? Мне кажется, универсальных специалистов, которые понимали бы, как сохранить традиционную российскую журналистику в цифровой среде и при этом трансформировать ее под запросы аудитории.
Действительно, раньше со студентами журфака работали журналисты-практики с многолетним стажем, а сегодня в роли преподавателей нередко выступают даже вчерашние студенты. Как мотивировать медиакорифеев делиться опытом с подрастающим поколением?
Понятно, что практики с большим стажем все-таки думают о материальной стороне, а вузы не всегда готовы предложить им высокую оплату. Хотя я знаю коллег, которые приходят работать со студентами не за деньги, а потому, что им это нужно для исследовательской работы и собственных наработок. Другой вопрос — не каждый даже опытный редактор или журналист готов преподавать, потому что для этого нужен определенный склад характера, а еще системность в знаниях. Не все могут этим похвастаться.
Возможно, вузам стоит более активно взаимодействовать с практиками, более активно приглашать их. Не обязательно, что эти люди будут полноценными преподавателями, они могут выступать с лекциями, принимать участие в круглых столах и создании спецкурсов.
Вы считаете эту тенденцию, что молодых педагогов в вузах становится все больше, положительной? Или важно сохранять некий баланс, чтобы с будущими журналистами работали и преподаватели старой закалки, и вчерашние студенты?
Это нормально, что в вузы проходит все больше молодежи. Проблема в другом — в отсутствии связки между совсем пожилыми и совсем молодыми педагогами. Сейчас часть преподавателей старой закалки остановилась где-то очень далеко и не готова обсуждать ситуацию, которая складывается в медиа. Они хотят сохранить прежние основы и собственными силами искусственно удержать их. Но ведь это невозможно. Искать новые формы и форматы необходимо. А молодые педагоги, наоборот, забывают о базисах и стремятся ко всему инновационному, что тоже не совсем верно. Нужно искать возможность объединить опыт и стремление к новизне.
Как вы относитесь к тому, что журналистике сейчас учат в непрофильных вузах?
Вопрос непростой. Во-первых, это началось уже давно — в 1990-е годы. Я помню те времена, когда практически каждый журналист, получивший профильное образование, невероятно гордился этим и, устраиваясь на работу, говорил, где именно учился. Тогда профильные факультеты можно было пересчитать по пальцам. Остальные журналисты-практики либо имели филологическое образование, либо вообще приходили из других профессий, что происходит и сегодня.
Я считаю, что главное — некое базовое образование, не обязательно даже журналистское. Если человек читал достойные книги, слушал лекции замечательных преподавателей и вырос в хорошей компании, то это в любом случае пойдет ему на пользу. Тем более, что нередко журналисты, учившиеся в профильных или непрофильных вузах, не идут работать по профессии.
Среди моих знакомых есть немало журналистов и редакторов, которые достигли больших успехов, не имея профильного образования, а иногда даже высшего. И наоборот, специалисты, окончившие самые престижные факультеты самых престижных вузов, сейчас занимаются чем-то очень далеким от медиа.
Если бы у вас была возможность скорректировать образовательные программы, по которым учат будущих журналистов, что бы изменили?
Я бы добавил те аспекты, которые позволяют студентам освоить журналистское ремесло. Сегодня, например, начинающие журналисты не умеют писать заголовки и качественные лиды, структурировать информацию, не знают, что такое системная работа с экспертами и как создавать базу ньюсмейкеров. Да, выпускники журфаков многое понимают в теории, но взять и сделать руками то, что должен уметь журналист, они могут не всегда. Поэтому я считаю, что медиаспециалистов нужно учить ремеслу.
Ваше мнение: может ли молодежь, приходящую в журналистику, отпугивать перспектива, что со временем их труд, возможно, заменит искусственный интеллект? Как вы сами относитесь к этому явлению в СМИ?
Многие очарованы искусственным интеллектом, как и всем новым. Я как человек уже не совсем юный не так впечатляюсь этими новациями. Понимаю, что все проходит. Когда-то верхом творения казались, например, компакт-диски или MP3, а сегодня они уходят в прошлое.
ИИ, действительно, поднялся и растет, этот бизнес становится все шире. Я вижу, что даже некоторые районные СМИ пытаются внедрить его в свою работу. Мне кажется, что, как и любую технологическую вещь, искусственный интеллект стоит использовать, но не нужно это переоценивать.
Мое мнение — журналист, который с юности начинает передоверять собственное развитие технологиям, может стать серьезным специалистом по работе с техникой, но автором — никогда. Чтобы научиться писать хороший текст или делать хорошие фотографии, ты должен пройти путь молодого бойца, сделать тысячи снимков и написать тысячи текстов. Только тогда у тебя начнет что-то получаться. Но если с самого начала за тебя все делают технологии, то ты максимум можешь научиться быть оператором. Только зачем, если таких операторов и без журналистов будет полно?
Так получается, что стремительно меняется мир, в котором журналистам, в том числе будущим, предстоит работать. Как традиционному медиа выжить в новых условиях и развиваться на волне креативных индустрий?
Самое главное — финансовая модель, потому что сегодня финансовая модель серьезных СМИ, построенная на аудитории, почти не работает. Да, люди нередко покупают прессу для развлечения, но если ты занимаешься чем-то более серьезным, аудитория не готова это оплачивать. Поэтому нужно искать другие источники: это может быть дополнительный бизнес, если речь идет о деловых изданиях, или государство, которое сейчас дает возможность участвовать в разных проектах.
А как СМИ работать в эпоху телег-
рам-каналов, которые отчасти перетягивают на себя внимание аудитории?
Во-первых, надеяться на то, что недобросовестные каналы со временем прекратят свою работу. Потому что профессиональная журналистика и то, что публикуют анонимные телеграм-каналы, — очень разные полюса. Журналисты отвечают за то, что пишут. У нас есть фамилии, есть известные учредители. Что касается телеграм-каналов, то здесь не всегда понятно, кто и из какой страны его ведет.
Некоторые утверждения таких авторов бездоказательны. Поэтому конкурировать с ними не нужно. Тем более, что СМИ никогда не сравнятся с новыми медиа по количеству контента, но и у традиционных средств массовой информации есть сильная сторона. Например, в телеграм-канале большой текст не дочитают, а на площадке СМИ его читают с интересом. Выходит, наша задача — искать привлекательные темы и авторов, которые могут их раскрыть, и рассказывать массовой аудитории важные вещи на ее языке.
Возможно, традиционным и новым медиа стоит работать в связке? Как выстроить это взаимодействие максимально результативно?
Да, я думаю, что нужно работать в связке. Для того чтобы автор получил дополнительную известность как эксперт, мы должны транслировать его материалы в соцсетях. Когда речь идет о больших текстах, стоит обязательно давать в новых медиа краткие выжимки, ведь серьезной журналистике тоже нужен выход на большую аудиторию.
Что важно — не стоит смотреть на соцсети как на возможность привлечь читателя на свои сайты, чаще всего это не очень хорошо работает. На сайт его проще привести со страниц принта, с помощью QR-кода. Причем хорошо, если так мы подталкиваем аудиторию не к тому, чтобы что-то дополнительно почитать, а предлагаем ей посмотреть дополнительные видео или узнать несколько интересных фактов по этой теме. Резюмируя: я считаю, что соцсети — самостоятельный продукт, который при этом может помогать традиционным медиа транслировать какие-то моменты, продвигать бренд и автора.
Во время своего мастер-класса в финальный день национального конкурса в области СМИ «Искра Юга» им. В. В. Смирнова вы размышляли о предельном размере текстов в интернете, о том, что сейчас очень немногие читают в Сети большие материалы. А как быть в этой ситуации традиционным СМИ? Ведь их особенность — серьезные, основательные материалы, большие объемы. Стоит ли подумать о новых форматах?
С интернетом проще, можно изучить статистику и сделать вывод: за минуту двадцать секунд, что средний пользователь проводит на сайте, он вряд ли успеет прочитать большой материал, лишь отдельные фрагменты. Другое дело — печать, принт. Нам сложно понять, сколько людей дочитывают тот или иной текст до конца, но на страницах газет и журналов читатель однозначно проводит гораздо больше времени.
Если мы говорим о газете, то сейчас самый оптимальный для нее формат — разворот, который можно хорошо подать визуально. Длинный, но интересно оформленный текст сможет удержать внимание читателя. Короткие тексты — это не формат газеты, они здесь вообще не нужны.
Если мы говорим о журналах, то здесь немного другая история. Например, Союз журналистов России издает журнал «Журналистика и медиарынок», и у нас есть разные тексты, которые мы верстаем на две, четыре, а иногда и 8-10 полос. Мне сложно сказать, насколько это востребовано, но учитывая, что наше издание корпоративное и на его страницах мы публикуем не стареющую полезную для коллег информацию, то, мне кажется, аудитория это дочитывает.
В журнале можно позволить себе больше, но главное — не забывать про визуализацию. Голые тексты допустимы только в литературе, во всех остальных случаях важно помнить про инфографику, фотографии, и тогда большой объем материалов будет оправдан и читатель это оценит.
Еще во время выступления на «Искре Юга» вы, разбирая один из текстов, отметили, что сейчас эффективность рекламы в традиционных СМИ может быть даже выше, чем в нетрадиционных…
Да, так рассуждает автор текста, о котором я говорил. Что касается, вообще, мира медиа и рекламы, то есть редакторы, которые утверждают, что уровень рекламы сейчас вернулся к доковидным показателям, а кто-то — прямо противоположное. Поскольку открытых данных по этому поводу мало, приходится верить на слово.
Могу сказать, что сейчас мы все чаще видим нативную рекламу, все больше появляется попыток совместить журналистику и рекламу. Мое мнение — ничего плохого в этом нет, если все сделано качественно: в текст о туризме, например, можно неплохо внедрить информацию о магазинах и услугах. Это ведь интересно аудитории, которая собирается отправиться в ту или иную точку земного шара.
Другой вопрос — как СМИ находить своего рекламодателя? Во-первых, нужно, наверное, искать новые форматы и показывать их потенциальным рекламодателям. Во-вторых, продавать рекламу пакетами для разных медиа и пытаться везде делать ее по-разному. Главное — не останавливаться и не быть уверенным в том, что все, происходящее в медиасфере, навсегда.
Учитывая, насколько быстро меняется мир медиа, какой совет вы можете дать начинающим журналистам, которые только задумываются о выборе профессии или делают свои первые шаги в ней?
Для начала задуматься о том, для вас ли эта профессия. Денег больших нет, проблем много, работы тоже. Но есть и плюсы, и их немало. Надо трезво оценить ситуацию, сравнить себя с журналистами, которые работают на разных уровнях — от районного до федерального в разных жанрах, и честно спросить себя: нужно мне это или нет?
